Генеральный прокурор Украины Юрий Луценко объяснил необходимость доступа к телефону главного редактора программы "Схемы" Натальи Седлецкой

Потому что тайна следствия

Генеральный прокурор Юрий Луценко объяснил необходимость доступа к телефону главного редактора программы расследований "Схемы" Натальи Седлецкой тем, что она отказалась предоставлять определенную информацию по делу о разглашении тайны следствия. Об этом он сообщил в Facebook в комментарии под постом члена наблюдательного совета НСТУ Евгения Глибовицкого.

 

Фото: facebook.com

"Журналист является свидетелем по делу о разглашении тайны следствия. Фоноскопическая экспертиза установила принадлежность голоса руководителю НАБУ. Но следствие обязано установить время события. Журналист отказалась давать информацию о времени встречи с руководством НАБУ", – пишет глава ГПУ.

 

По его словам, поэтому, у его ведомства нет другого варианта, как получить по решению суда информацию о локализации мобильного телефона журналиста за время, когда началось прослушивание и разглашение данных потерпевшей.

"Никакой информации о контенте разговоров журналиста следствие не требует", – отметил Луценко.

 

Ранее Юрий Луценко отказался от прямого эфира на Радио Свобода и не захотел публично отвечать на вопросы о доступе следователей к мобильному телефону главреда программы расследований "Схемы" Натальи Седлецкой. Как сообщила "Страна", журналистка опубликовала на своей странице в Facebook вопросы к генпрокурору Украины Луценко.

"Общество должно получить ответы на простые вопросы, публично, из уст Генпрокурора:

1. По версии следствия, на вероятной встрече с директором НАБУ Артемом Сытником, обстоятельства которой расследуют следователи ГПУ, находилась группа журналистов. Почему следователь взял доступ к данным с телефона за 17 месяцев только журналистки-расследователя Натальи Седлецкой?

2. Чем Генпрокурор Украины можно оправдать столь чрезмерное вмешательство в жизнь и работу журналиста - доступ к конфиденциальным данным в течение 17 месяцев?

3. Следователь уже получил доступ ко всем данным, о которых попросил суд – смс, маршруты, входящие и исходящие звонки за полтора года моей работы?

4. Означает ли такой период, что за это время в отношении меня проводились другие – негласные – следственные действия, например, прослушивание, и решение просто легитимизирует незаконно собранные данные?

5. Сколько еще журналистов были допрошены по делу? 2? 5? 10?

6. По всем журналистам, которые свидетельствовали по делу, следователь взял доступ к СМС, соединениям мобильного и местонахождению телефонов?

7. Какие доказательства следователь хочет найти в СМС? Какую информацию по этому конкретному делу следствию дадут данные о передвижении, маршруты журналиста в течение целых полутора лет, если вероятный факт правонарушения, по фабуле следствия произошел во время одного конкретного разговора с группой журналистов?

8. Установили следователи кто делал аудиозапись предполагаемой встречи и или добавлен это аудио к делу?

9. Не должен ли был следователь сначала установить дату встречи, подтвердить вообще факт того, что она имела место, доказать подлинность записи, перед тем как совершать такое ​​чрезмерное действие, доступ к частным телефонам журналистов-расследователей?

10. Уже назначено внутреннее расследование, отстранен следователь, который в данном случае явно злоупотребляет своими процессуальными правами?

Я все еще надеюсь, что Генпрокурор Луценко найдет смелость публично ответить на эти вопросы и не стране прятаться за нелепой официальной позицией ГПУ по поводу доступа силовиков к данным журналистов", – говорится в сообщении.

 

 

От УБОП. Юга никогда брехать не умел. А украинские журналисты какие-то наивные... Думают, что им ответят и за них ответят? Смешно...