Отложенная угроза справа: настоящая хунта на Украине еще впереди?
С политологической точки зрения, сформировавшийся на Украине политический строй в результате "майдана" – диктатура крупного капитала, оформленная в ультраправую эстетику и воровскую этику. Впрочем, сразу после "майдана", когда административный аппарат Украины лежал в руинах, имелись все шансы на установление откровеннейшей террористической нацистской диктатуры, которая, естественно, не нуждалась бы даже в имитации демократических процедур, как это происходит ныне.
Как нельзя кстати для Турчинова и его клиентеллы началась (а точнее, ими и спровоцирована) война в Донбассе, позволившая отправить подальше от столицы буйный ультраправый элемент. Дальнейшая стратегия майданных властей по минимизации рисков от ультранационалистов заключалась в следующем:
а) атомизации праворадикальных группировок, инфильтрируя "нациков" в официальные силовые структуры;
б) стравливании межу собой праворадикалов;
Здесь нужно отметить, что с момента создания Гражданского корпуса "Азов", насчитывающего на сегодня порядка 10 тысяч голов, наметилась отчетливая линия разлома между ним и "Свободой", до 2014 года монопольно владевшей ультраправой нишей. Это не только конкуренция на одном политическом фланге и борьба за скукоживающиеся ресурсы. Социальной базой "Азова" являются преимущественно русскоязычные жители Центральной и Юго-Восточной Украины, а его политическая доктрина более широкая, склоняющаяся к расизму европейского образца и неким глобальным геополитическим идеям, оперирующими имперскими категориями ("господство белой расы") В свою очередь, доктрина "Свободы" не выходит за рамки хуторянского мировоззрения ОУН, а социальной базой является реакционное крестьянство Галиции.
в) арестах наиболее "отличившихся" "наци";
г) раздаче "пряников" лидерам ультраправых, значительная часть которых обзавелась депутатскими мандатами.
Тактика Порошенко и Ко дала эффект – политическая субъектность ультранационалистов была существенно подорвана. Фактически последние два года нацбатальоны и прочие праворадикалы всецело сосредоточены на следующих видах преступной деятельности:
а) рейдерские захваты, передел собственности в интересах средней и крупной буржуазии в условиях резкого сужения "корыта";
б) провокации в интересах определенных группировок во власти, вроде маршей "Азова" против имплементации "Минска-2" и взрыва гранаты под парламентом во время принятия поправок в Конституцию;
в) акты насилия против оппозиции, представителей бывшей политической элиты, мелкого чиновничества нынешней власти;
г) криминальные промыслы.
Всплеск активности, позволивший ряду экспертов говорить о возрождении политических амбиций и возврате субъектности праворадикалов, случился на третью годовщину "майдана". Вернувшаяся из небытия "Свобода", "Нацкорпус" Билецкого и остатки "Правого сектора" совместно выступили с рядом жестких заявлений, потребовав от власти разрыва дипотношений с РФ, прекращение торговли с Россией и "оккупированным" Донбассом, признания "АТО" войной – в противном случае пообещав разогнать силовым путем парламент. Примечательно, что на фоне углубляющейся экономической катастрофы, праворадикалы начали эксплуатировать левую социально-экономическую риторику – прекращение "тарифного геноцида", сворачивание сотрудничества с МВФ, мораторий на продажу земель сельскохозяйственного назначения, отказ от приватизации стратегических предприятий, национализация ранее перешедших в частную собственность.
В принципе, ничего нового здесь нет: левую риторику, щедро разбавленную популизмом, активно использовала идейная предтеча украинских ультранационалистов – немецкие национал-социалисты, чье движение кристаллизировалось в 20-ых – первой половине 30-ых годов прошлого века на фоне острейшего кризиса в Веймарской республике.
Вместе с тем, в кризисные времена всегда растет спрос на сильную руку – по некоторым опросам, таковых в украинском обществе на сегодняшний день порядка 60%. К тому же политическая турбулентность явно усиливается, а сложившийся по итогам "майдана" (скорее, после подавления фронды Коломойского весной 2015) хрупкий политический баланс может дать серьезную трещину. Свидетельства тому – трения между порошенковской клиентеллой и "Народным фронтом", выход депутатов из фракции "БПП", "наезды" на предложивших американцам планы разрешения украинского кризиса Пинчука и Артеменко, блокада Донбасса, больно бьющая по интересам Ахметова, а также, безусловно, утрата значительной части внешней поддержки. Означает ли это, что растут шансы если не на приход ультраправых к власти, то на повышение их веса и представительства в том, что принято называть украинской политикой? Теоретически да. Но как бы там ни было, совместная акция правых дала пищу для размышлений и наталкивает на определенные выводы.
Первое. Так как наиболее серьезная сила среди правых на сегодня – это "Нацкорпус" (имеющий сетевую структуру ГК "Азов" и одноименный полк МВД), функционирующий "на контакте" с Аваковым, выступления праворадикалов можно рассматривать через призму конфликта кланов Порошенко и группировки "Народный фронт", намекнувшей таким образом "президенту", что имеют силовой ресурс для сохранения под своим контролем министерских кресел и соответствующих финансовых потоков.
Второе. Чувствуя дыхание досрочных выборов в Верховную Раду, праворадиклы будут наращивать свою публичную активность. Как уже было сказано ранее они будут играть на протестном электоральном поле, эксплуатируя незамысловатую для дезориентированных и стремительно люмпенизирующихся народных масс (испытывающих потребность во внесистемных политических игроках) социал-националистическую популистскую риторику (и, вероятно, евроскептическую, чья привлекательность растет с связи с "предательством Украины Европой"). Подобная риторика будет подкреплена соответствующим градусом уличного радикализма социально-экономического толка (митинги, штурмы незаконных строек, драки в местных советах, погромы офисов российских компаний и "пророссийских" олигархов). Наиболее серьезные шансы на преодоление 5-процентного барьера на сегодня, исходя из соцопросов – у тягнибоковской "Свободы", чьи агитационные палатки появились в ряде районов Киева.
Третье. На сегодняшний день риск нацистского переворота является скорее умозрительным – так как крайне проблемным представляется внешнея легитимация, а украинское общество еще не дошло до нужной "кондиции". Однако с течением времени вероятность прихода к власти настоящей хунты будет расти – с 2014 года происходит неуклонная фашизация органов государственной власти (инфильтрация правых в различные уровни управленческой иерархии, существование при местных советах организаций "ветеранов АТО" и т.д.) и социальных институций (прежде всего, работающих с молодежью).
Словом, поводов для оптимизма не просматривается. Совершенно не исключено, что вскоре на Украине наступят времена, когда простые украинцы будут вспоминать с ностальгией эпоху Порошенко. Если сейчас правящий режим совершает преступления во имя личного обогащения, то в случае прихода к власти неонацистов преступления будут совершаться еще и во имя человеконенавистнической политической доктрины, исповедуемой билецкими иже с ними. Все это станет закономерным итогом "майдана", выступавшего, как известно, "за все хорошее, против всего плохого".
Антон Антонович, "Комитет спасения Украины"
: Отложенная угроза справа: настоящая хунта на Украине еще впереди? -
Есть такое украинское слово – "підсумки", что означает "итоги". Это – очень точное и емкое слово! Потому что в Украине в любом деле важна сумма, которая была уплачена за итоги. Если сумма была достойная – итоги тоже будут достойные. И с так называемой "революцией достоинства" сумма в пять миллиардов долларов, которую США потратили на свержение власти в Украине обеспечила достойные итоги. Правда, с достоинством это не связано, разве что с достоинством купюр…
